М.М. Шумилов. "Торговля и таможенное дело в России: становление, основные этапы развития (IX-XVII вв.)"

Не менее 40 из 94 статей документа имели прямое или косвенное отношение к регулированию вопросов внутренней торговли, междугородних транспортных перевозок, внутреннего таможенного контроля и таможенного оформления, начисления и платежа внутренних пошлин и сборов, прав и обязанностей купцов и таможенной администрации и т. д. В то же время, в отличие от указа 1653 г., Новоторговый устав был четко ориентирован на регулирование отношений русских торговых людей с иностранцами, решение вопросов внешней торговли, таможенного обложения привозных и отпускных товаров. Неудивительно, что еще в дореволюционной литературе он получил оценку первого таможенного тарифа и первого таможенного устава России.¹⁶⁹ «На Новоторговом уставе, — указывал Д.А. Толстой, — основывались все последующие грамоты, даваемые иностранным купцам на производство торговли в России».¹⁷⁰

Пенитенциарные меры за нарушение таможенных правил не отличались гибкостью и сводились в основном к конфискации товаров или денег в казну. Этот «штраф» упоминался в 20 статьях Новоторгового устава. В 9 случаях устойчиво повторялась формулировка «имать (взять) на великого государя» (ст. 6, 9 15, 28, 30, 36, 57, 65, 67). Законодатель не останавливался и перед применением наказания в виде общественной порки, угрожая проворовавшимся приказчикам нещадным «битьем кнутом» (ст. 20).

Оригинальный текст Новоторгового устава сохранился в Эрмитажном собрании Отдела рукописей Российской национальной библиотеки. Подлинность документа подтверждается «рукоприкладством» торговых людей, как личными, так и «за руками других лиц».¹⁷¹

Законодательно-правовыми источниками Новоторгового устава стали: уставные таможенные грамоты XV—XVII вв.; грамоты, наказы, различные распоряжения царя и московской приказной администрации в Архангельск и другие города; материалы дипломатических переговоров по поводу условий торговли и таможенного дела; Торговый устав 1653 г.; Уставная грамота 1654 г. «О злоупотреблениях, происходящих от отдачи на откуп мытов, мостов, перевозов...».

Инициирующую роль во введении Новоторгового устава сыграло само московское правительство (известий о посылке в 1667 г. нового купеческого челобитья не сохранилось).¹⁷² Однако это не может служить основанием для недооценки предыдущих челобитий, отразившихся во многих официальных документах, в том числе в посольских запросах.

Вдохновителями и непосредственными разработчиками документа были: 1) А.Л. Ордин-Нащокин, государственный деятель, дипломат, который после подписания Андрусовского перемирия 1667 г., завершившего русско-польскую войну 1654—1667 гг., в качестве главы правительства «получил полную возможность предпринять общую реформу таможенной политики и организации торговли»;¹⁷³ 2) гость Петр Марселис, сын Гавриила Марселиса, владельца крупной гамбургской фирмы и члена Ост-Индской торговой компании, который с 1629 г. почти постоянно проживал в Москве. Преуспев в оптовой торговле, Марселис также являлся крупным откупщиком, управлял Тульскими и Каширскими железными заводами, почтами, ежегодно внося в казну от 1000 до 1500 р. пошлины. Именно ему К.В. Базилевич приписывал авторство первоначального текста Новоторгового устава;¹⁷⁴ 3) думные дьяки Герасим Дохтуров и Лукьян Голосов, помогавшие Ордину-Нащокину в составлении Новоторгового устава; 4) гость Василий Григорьевич Шорин, крупный оптовик, судовладелец, хозяин соляных промыслов у Нижнего Новгорода. Являясь в 1658 г. главой таможенной администрации в Архангельске, он вносил в правительство свои предложения относительно увеличения казенной прибыли, в частности указывал на целесообразность таможенного оформления и назначения пошлины непосредственно на прибывавших кораблях, т. е. до своза товаров на берег. Не исключено, что это и некоторые другие его предложения легли в основу статей 3, 43, 44, 46.¹⁷⁵

Важно также отметить, что московское правительство к тому времени уже было в курсе относительно основных идей меркантилизма.¹⁷⁶ Власти были знакомы и с учением хорвата Юрия Крижанича (1618—1683) о необходимости полного освобождения внутреннего рынка страны от негативного влияния со стороны иностранных купцов. По мнению Ю. Крижанича, основное правило торговли — дорого продать свои товары и дешево купить чужие — не могло выполняться русскими людьми из-за хозяйничанья на внутреннем рынке России иностранцев: последние были хорошо осведомлены о месте и времени, где и когда можно было с большой выгодой продать свои и купить русские товары. На основании подобных рассуждений Ю. Крижанич пришел к выводу, отразившему главное чаяние всех купеческих челобитий: «Если бы немцев на Руси не было, торговля этого царства была бы в гораздо лучшем состоянии. Мы бы дороже продавали наши товары и дешевле покупали нужные».¹⁷⁷ Выступая за концентрацию внешней торговли страны в порубежных городах, Ю. Крижанич внес ряд предложений по оптимизации торгового баланса, имея в виду ограничить ввоз предметов роскоши, насаждать обрабатывающую промышленность, перерабатывая сырье на месте, создавать условия, препятствующие вывозу сырья и других товаров, необходимых для внутреннего потребления. В связи с этим правительству предлагалось установить контроль над основными товарными потоками и ввести государственную монополию на внешнеторговую деятельность с тем, чтобы продавать русские товары за границу по максимально высокой цене, обеспечивая одновременно реализацию на внутреннем рынке покупных иностранных товаров с наименьшей прибылью.¹⁷⁸

По всей видимости, решающее влияние на выработку норм Новоторгового устава оказало личное участие А.Л. Ордина-Нащокина в реформировании местного управления в Пскове (1665), его стремление широко распространить позитивный опыт «псковского эксперимента», законодательно оформить мысль о целесообразности делового партнерства маломочных торговых людей с крупными оптовиками для поддержания высоких цен на русские вывозные товары.¹⁷⁹

Можно сказать, что в содержании Новоторгового устава отразилась вся повседневная практика русской торговли и таможенного дела, особенно в статьях о порядке прибытия кораблей, осмотре товаров, составлении выписей, оформлении таможенных сборов и т, д.¹⁸⁰

В преамбуле Новоторгового устава, «которая по своей обстоятельности и мотивировочной основе может быть сравнена только с преамбулой Соборного уложения 1649 г.»,¹⁸¹ подробно говорилось о неблагоприятных условиях для торговой деятельности. Главной причиной тому была продолжительная война с Польшей за возвращение Смоленска, Черниговской земли, Белоруссии и обеспечение условий «воссоединения» с Украиной (1654). По Андрусовскому перемирию 1667 г. Польше пришлось вернуть России Смоленск, Черниговскую землю, признать воссоединение с Россией Левобережной Украины. В 1656—1658 гг. продолжалась война со Швецией, закончившаяся вничью (по Кардисскому мирному договору 1661 г. восстанавливались границы, установленные Столбовским миром 1617 г.).

В преамбуле также содержались обвинения в адрес иностранцев, которые, используя ситуацию, стали «товары худые, поддельные как в серебре и в золоте в литом и в пряденом, так и в поставах, сукнах и в иных заморских товарах в царствующий град Москву и в города Великой России привозить», что вело к подрыву торговли. Вместе с тем в ней замалчивался тот факт, что для покрытия военных расходов правительство прибегало к чрезвычайным мерам: в 1662 г. вводилась монополия на торговлю пятью «указными товарами», составлявшими примерно ½ стоимости экспорта; эти товары приобретались казной за медные деньги, а затем продавались на серебро.¹⁸² За три года чистая прибыль от этой продажи составила 64 тыс. р.¹⁸³

Вводная часть документа также содержала обещание правительства всемерно содействовать торговле: 1) широко обнародовать статьи Новоторгового устава, обеспечить их неукоснительное соблюдение; 2) завести «свободные торги»; 3) обеспечить кредитование торговли из средств Большой московской таможни и земских изб; 4) привлечь к исполнению таможенной службы на выборных началах представителей от гостей (в качестве голов) и «лучших торговых людей» (в роли целовальников) с тем чтобы они, во-первых, «прежних постановленных государственных указов в целости остерегая, также и последствующих» строго следовали; во-вторых, обеспечивали взимание таможенных платежей к государственной прибыли; в-третьих, оберегали торговых людей «от всяких сторонних разорительных обид». Все эти меры по защите и развитию отечественной торговли «имели своей конечной целью умножение доходов государственной казны».¹⁸⁴

Согласно преамбуле, выборными головами и целовальниками могли становиться лишь те торговые люди, которые отличались досужестью («не на животы смотря»), правдивостью и добродетельностью. При этом задачи таможенной администрации были определены, исходя из интересов гостей и «лучших» людей: 1) «маломочным» запрещалось вступать в непосредственные торговые сношения с иностранцами, чтобы «цены не портили»; 2) им же запрещалось брать у иностранцев деньги в подряд. Проявлением дискриминации «маломочных» было и то, что их можно было допросить, если «покажетца у них товаров много», с целью выяснения, «от кого хто торгует, чтоб в утайке ни что не было».¹⁸⁵ В качестве компенсации «маломочным» обещалось «береженье» у гостей и «лучших» людей путем приобщения к делам крупной торговли.

Стремление законодателя примирить интересы богатых и бедных, зафиксированное в преамбуле Новоторгового устава, не получило продолжения и закрепления в содержательной части закона. Возможно, что здесь сказалась личная неудача Ордина-Нащокина в реформировании псковского торга.¹⁸⁶

Новоторговый устав не санкционировал создание торговых товариществ, способствующих развитию духа корпоративности, сотрудничества в среде русского торгового предпринимательства. Не был учрежден и особый Приказ купецких дел, хотя еще в 1665 г. об этом ходатайствовали в Москве псковские посадские люди; они добивались, чтобы их по всем делам ведали в одном приказе, а не «волочили» по разным столичным учреждениям, причиняя материальный и моральный ущерб. Несмотря на утверждение И.Я. Рудченко о том, что по Новоторговому уставу заведование делами торговых людей, их охрана от воеводских налогов были переданы в Приказ Большого прихода,¹⁸⁷ нельзя не отметить обтекаемость формулировок статей 88 и 89. Они лишь вообще свидетельствуют о стремлении законодателя к устройству «одного пристойного приказа», который бы ведал всех купецких людей в отношении суда, в котором можно было бы найти управу на злоупотреблявших чиновников, а также защиту от «воеводских налог» и поддержку в осуществлении бесперебойной торговли как внутри страны, так и за рубежом.

Прежде всего Новоторговый устав упорядочил и детализировал правила таможенного регулирования и таможенного обложения внутренней торговли.

Подтверждалась отмена всех мелких сборов и замена их единой рублевой пошлиной (ст. 90). В числе внутренних таможенных платежей продолжали фигурировать перекупная пошлина с весчих товаров и некоторые другие мелкие пошлины частноправового характера (ст. 38).

Основным внутренним таможенным платежом была определена рублевая пошлина, с которой к тому времени окончательно слились ранее упраздненные «подужное, мыты, и сотое, и тридцатое, и десятое, свальное, складки, и повороты, и статейные, и мостовое, и гостиное, и иные всякие мелкие статьи» (ст. 90). Всякий московский и иногородний человек, привозивший на продажу товар от Архангельска «или откуда ни есть в тот город, в котором живет», обязан был «платить пошлины с продажных товаров против прежнего государева указу (1653 г. — М.Ш.)» (ст. 23). Рублевая пошлина взималась лишь с продажного товара, который привозился в город или селение, где существовала таможня.¹⁸⁸ Местный житель, покупавший товар про свой обиход, освобождался от уплаты пошлин «по-прежнему» (ст. 27). Ставка рублевой пошлины не изменилась, составляя 10 д. с рубля или 5% с цены товара.¹⁸⁹

По-прежнему рублевую пошлину с торгового человека положено было взимать в два приема: сначала как с покупателя, а затем как с продавца.¹⁹⁰ Представляется, что и товар облагался рублевой пошлиной не менее двух раз: во-первых, когда его впервые являл в таможне продавец, плативший 10 д. с рубля (5%); во-вторых, когда его перепродавал торговый человек, сначала плативший 2.5% с денег на покупку, а затем 2.5% с перепродажи. Поэтому трудно согласиться с К.Н. Лодыженским в том, что товар внутреннего производства подлежал рублевой пошлине только один раз, когда его впервые являли в таможне.¹⁹¹ Вызывает возражение и то предположение Ю.А. Тихонова, что торговые люди, сначала покупая, а затем продавая свои товары по более высокой цене, уплачивали пошлину в два—четыре раза меньшую, чем товаропроизводители при продаже своих изделий.¹⁹² Во-первых, в уставе не говорилось об освобождении покупателя товара, уже оплаченного рублевой пошлиной, от уплаты 2.5% пошлины с денег, привезенных в город на покупку товара. Во-вторых, устав допускал возможность приобретения товара по дороге «на ярманках и меж городами». При доставке в город такой товар надлежало явить в таможню. В случае же продажи с него взыскивалось 10 денег с рубля «с продажные с прямые цены» (фактически рублевая пошлина), что удостоверялось соответствующей выписью (ст. 28, 29). Следовательно, местный товаропроизводитель, продавая свой собственный товар «на ярманках и меж городами», вообще избавлялся от общения с таможней. За это приходилось отвечать купцу. Приобретя товар, последний платил в городе пошлину и с его продажи 5 д. с рубля и «за волостную покупку» 5 д. с рубля (всего 10 д. с рубля).

<<   [1] ... [76] [77] [78] [79] [80] [81] [82] [83] [84] [85] [86] [87] [88]  >>